Атмосфера утром того дня в Кирии, в Тель-Авиве, колебалась между абсолютным шоком и глубоким отчаянием. Высшие офицеры ходили молча, глядя в телевизоры, которые начали передавать ужасающие кадры — убийства, изнасилования, резню. Видео с заложниками, живыми и мертвыми, снятые в Газе, одно за другим попадали в эфир. Большинство старших офицеров не могли осознать, что на них обрушилось.

Даже сам Нетаниягу был в шоке. Люди, окружавшие его тогда и в последующие дни, рассказывали, что он выглядел как сломленный человек, не верящий, что это произошло при нем. Министры и генералы, присутствовавшие рядом, вспоминают испуганного, неуверенного, потрясенного премьера. Он сидел, уставившись в телевизор, пока военный секретарь входил и выходил с новыми вестями о бедствии.

Постепенно до всех дошло: это тяжелая война, провал чудовищный, и вряд ли удастся оправиться.

Даже в коалиции поняли, что все кончено. Даже Смотрич сказал, что правительству осталось 48 часов: «Потом нас выгонят, и будут правы». В окружении Нетаниягу считали, что правительство проживет от нескольких дней до пары недель.

Но Нетаниягу думал иначе. Это его черта: никогда не сдаваться, всегда сражаться — даже когда все вокруг сломлены. А все вокруг действительно были сломлены. И он задумал план.

Во-первых, удержать базу — свои 64 мандата. 

Во-вторых, оттянуть выборы как можно дальше, чтобы народ забыл резню, и начать перекладывать вину и ответственность на армию и ШАБАК.

Позже в список добавились юридический советник правительства и Верховный суд.

Все виноваты — кроме него.
 

И он начал действовать. Пресса заполнилась утечками против армии: что говорили на совещаниях Южного командования перед резней, какие ошибки допустила разведка, в чем ошибся ШАБАК. Документы с закрытых заседаний попадали в СМИ. Военные и политические обозреватели ликовали от обилия «инсайдов». Это продолжалось всю войну, даже в самые тяжелые дни, несмотря на ужасные потери и ожесточенные бои.

Позавчера, в день памяти 7 октября, когда вся страна погружена почти что в траур, несмотря на Суккот, Яир Нетаниягу — тот, кто почти ничего не сделал за эти два тяжелых года, — написал из далекого Майами. Под фотографиями бывшего начальника Генштаба Герци Халеви, экс-главы военной разведки Аарона Халивы и экс-главы ШАБАК Ронена Бара — все трое спят — он написал: «Навсегда будем помнить и напоминать, учить наших детей вашему позорному наследию — халатности, стоившей нам жизней и судеб тысяч семей. Из-за вас страна почти перестала существовать! Не забудем и не простим».
 

«Храбрый воин» Яир Нетаниягу, который два года отдыхал в Майами после резни, выразил суть того, что его отец и вся машина вокруг него делают последние два года.

Нетаниягу решил, как уже говорилось, затягивать выборы. Он привлек Ганца и Айзенкота ради легитимности, вел переговоры с Гидеоном Сааром, а параллельно — работал над тем, чтобы о резне забыли или хотя бы стерлись эмоции. И продолжает это делать.

Позавчера правительство не вспомнило этот день. Все церемонии, марши, публикации, посты — были инициативой граждан, СМИ, общественных движений. Министры и депутаты коалиции почти не упомянули годовщину катастрофы. Вице-президент США написал в X, мировые лидеры публиковали слова памяти — а в Израиле царила тишина.

Нетаниягу опубликовал фото с лулавом и подписьб «С праздником!» — старое, из прошлых лет. То же сделал Нир Баркат.

Арье Дери дал интервью партийной газете, рассказывая о страхах «уклонистов» из числа харедим, и потребовал создать госкомиссию — чтобы выяснить, кто финансировал протесты против правительства. 

Его соратник Ицхак Гольдкнопф написал Нетаниягу письмо: раз освобождают заложников, надо освободить и уклоняющихся от службы харедим. Остальные министры и депутаты коалиции в основном молчали.

Критика за это молчание была жесткой. И вечером, в 22:00, одновременно с трансляцией общенациональной церемонии памяти на трех телеканалах, Нетаниягу наконец опубликовал заявление — потому что не мог не сделать этого.

«Прошло два года со дня нападения 7 октября — ужасающей резни наших братьев и сестер, жителей западного Негева и участников фестиваля Нова. Мы заплатили страшную цену. Дети, взрослые и старики были зверски убиты террористами ХАМАС. 251 человек был похищен в тоннели террора. Мы с супругой склоняем головы перед памятью павших, обнимаем семьи и продолжаем делать все, чтобы вернуть заложников. Это война за само существование Израиля».

Йонатан Шамриз, чей брат Алон погиб от ошибочного огня ЦАХАЛ, сказал на церемонии: «7 октября — это не только день памяти погибших. Это день памяти халатности».

Но попытка правительства проигнорировать день резни провалилась. Большинство СМИ и граждан «победили» Нетаниягу.

Вторая годовщина вспоминалась громко: эфиры целый день, спецрепортажи, церемонии, марши, тысячи историй — погибших, героев, солдат, выживших. Попытка стереть день памяти провалилась полностью.

Задолго до годовщины Нетаниягу пытался сменить сам нарратив — «Это не день войны 7 октября», — говорил он. Предлагал назвать «Войной возрождения» или «Войной семи фронтов». Смысл прозрачен: это не резня — это «восстание». Не катастрофа при его власти, а победа под его руководством.

Но и это не сработало. Никто не называет войну так, как он хотел.

в одном можно быть уверенным: Нетаниягу не сдастся. До выборов он сделает все — абсолютно все — чтобы убедить избирателей, что именно он спас Израиль. Что именно он, несмотря на провалы армии, разведки, ШАБАКа, Верховного суда и юридического советника, смог один победить.

Через несколько месяцев состоятся выборы — и он не оставит попыток заставить всех забыть ту страшную катастрофу, случившуюся два года назад.

Барак Сери, Walla

Фото: Abir Sultan Pool Photo via AP