Историк Моти Голани, трагически погибший в минувшие выходные под упавшим деревом во время похода на севере Израиля, отказывался принимать войны Израиля как неизбежную судьбу.

В своих исследованиях он показывал, что сионизм не являлся просто невинной жертвой арабской ненависти, как часто утверждают в израильской официальной историографии.

Напротив, Голани продемонстрировал, что Израиль часто активно выбирал войны и военные операции против своих соседей вместо стремления к миру и компромиссу. В своей книге «Войны не просто случаются», опубликованной в разгар второй интифады, Голани проанализировал историю Израиля как «предпочтение использования силы».

В этой книге Голани выдвинул смелый тезис: решение о войне, позже ставшей известной как война Судного дня, было принято в Израиле за шесть месяцев до ее начала.

18 апреля 1973 года на заседании «кухонного кабинета» премьер-министра Голды Меир участники согласились, что лучше рискнуть войной с Египтом, чем вступать в переговоры о выводе войск из Синая в обмен на поселения.
 

Они выбрали территорию вместо мира и сделали ставку на быструю победу — азартная игра, которая закончилась катастрофой.

Пятьдесят лет спустя Биньямин Нетаниягу встал перед аналогичным выбором. В июле 2023 года, накануне голосования по  флагманскому законопроекту судебного переворота — отмене «принципа разумности» — министр обороны Израиля, начальник генерального штаба, глава ШАБАКа и глава военной разведки предупредили Нетаниягу о том, что война на пороге.

Они предупредили, что враги Израиля рассматривают усиливающийся раскол в израильском обществе как возможность для нападения.

Нетаниягу отказался обсуждать их предупреждения или отложить принятие закона о судебном перевороте. Человек, которого его поклонники описывают как стратегического гения, осторожного государственного деятеля и лидера, не склонного к риску, просто отмахнулся от предупреждений, не изучив их и не подумав о том, как предотвратить войну на нескольких фронтах.

Премьер-министр, по-видимому, считал, что главы израильских спецслужб поддерживали антиправительственных протестующих, которые каждую неделю заполняли улицу Каплан в Тель-Авиве, и поэтому их предупреждения имели политическую мотивировку, но были беспочвенными.

Если когда-нибудь будет создана государственная комиссия по расследованию 7 октября, Нетаниягу, вероятно, будет утверждать, что его подозрения были обоснованными. Законопроект о разумности был принят, ЦАХАЛ и разведывательное сообщество вернулись к обычному режиму работы — пока их не застала врасплох атака ХАМАСа. Они не ввели повышенную боеготовность армии и ШАБАКа, не отменили отпусков и не усилили оборону на границе между Израилем и Газой.

Тем не менее, тяжелая ответственность, которую несут Йоав Галант (тогдашний министр обороны), Герци Халеви (тогдашний глава ЦАХАЛа), Аарон Халива (тогдашний глава военной разведки) и Ронен Бар (глава ШАБАКа), не облегчает бремя Нетаниягу.

Он был главой правительства, и он является главным виновником. Выбор был за ним. Он предпочел продвигать судебный переворот даже ценой войны – и удвоил ставку, когда за две недели до катастрофы заявил на Генеральной Ассамблее ООН, что палестинцы не имеют значения.

В духе рассуждений Мотти Голани можно утверждать, что Нетаниягу решил начать войну в июле 2023 года, когда отверг предупреждения своих оборонных ведомств – точно так же, как Голда до него.

В книге «Войны не случаются просто так» Голани писал, что после травмы войны Судного дня израильское общество изменило курс и попыталось избавиться от «культуры силы». Он не дожил до того, чтобы написать историю войны 7 октября, когда Израиль вновь пристрастился к наступательным действиям как средству от всех кризисов и применил беспрецедентную военную силу.

В своих последних статьях в издании «ХаАрец» Голани предупреждал о мессианском видении переселения и изгнания палестинцев — видении, которое, как он отмечал, нашло отклик даже среди «стереотипных левых».

Вместо того чтобы лелеять ложные мечты о том, что арабы просто исчезнут из нашей жизни и мыслей, мы должны мечтать о еврейском государстве, в котором арабы будут пользоваться полным гражданским равенством, а Израиль вернется к своим демократическим и либеральным ценностям, писал он прошлым летом.

Историк, осмелившийся проанализировать прошлое, осмелился также предложить менее жестокое будущее для страны, которую он любил.

Алуф Бен, «ХаАрец», Н.Б. Фото: Охад Цвигенберг